Сре­ди сво­их со­оте­че­ствен­ни­ков, пи­сав­ших и пи­шу­щих в жан­ре ли­те­ра­тур­ной сказ­ки, Лай­мен Фр­энк Ба­ум и по сей день оста­ет­ся са­мой яр­кой ин­ди­ви­ду­аль­но­стью.

Лай­мен Фр­энк Ба­ум ро­дил­ся в го­род­ке Чит­те­нан­го, шта­та Нью-Йорк.

Фр­энк был та­кой кни­го­чей, что уже вско­ре одо­лел всю от­нюдь не ма­лень­кую биб­лио­те­ку от­ца. Боль­ше все­го Фр­эн­ку нра­ви­лись Чарльз Дик­кенс и Уи­льям Тек­ке­рей.

Сам Фр­энк мно­го ра­бо­тал в юно­сти. На­чи­нал с ре­пор­те­ра, был ди­рек­то­ром книж­но­го ма­га­зи­на, два го­да учил­ся в во­ен­ном учи­ли­ще, где ис­пы­тал по­чти физи­че­ское от­вра­ще­ние к мушт­ре. По­том ре­шил стать фер­ме­ром, вы­ра­щи­вал до­маш­нюю пти­цу, а за­од­но и вы­пус­кал жур­нал, по­свя­щен­ный пти­це­вод­ству. Но вско­ре он вер­нул­ся в го­род, стал про­дю­се­ром ря­да те­ат­ров; несколь­ко раз вы­хо­дил на сце­ну, иг­рая в спек­так­лях.

В 1881 го­ду Фр­энк влю­бил­ся в оча­ро­ва­тель­ную Мод. У них ро­ди­лось чет­ве­ро де­тей, для ко­то­рых Ба­ум на­чал пи­сать сказ­ки, ко­то­рые вна­ча­ле бы­ли уст­ны­ми.

Его пер­вая кни­га для де­тей «Рас­ска­зы Ма­туш­ки Гу­сы­ни в про­зе» (1897) и кни­га «Отец Гу­сы­ни: его кни­га» (1899), очень быст­ро ста­ли бест­сел­ле­ра­ми.

В 1899 го­ду Ба­ум вы­пу­стил свою первую кни­гу «Сказ­ки дя­дюш­ки Гу­са­ка», о том, как он в юно­сти вы­ра­щи­вал рож­де­ствен­ских гу­сей.

А через год уви­де­ла свет его зна­ме­ни­тая по­весть «Вол­шеб­ник из стра­ны Оз». На­зва­ние этой вол­шеб­ной стра­ны, со­глас­но се­мей­ной ле­ген­де Ба­у­мов, ро­ди­лось слу­чай­но. Май­ским ве­че­ром 1898 го­да Ба­ум рас­ска­зы­вал сво­им и со­сед­ским де­тям оче­ред­ную сказ­ку, со­чи­няя ее на хо­ду. Кто-то спро­сил, где все это про­ис­хо­дит. Ба­ум об­вел взгля­дом ком­на­ту, по­смот­рел на до­маш­нюю кар­то­те­ку с ящи­ка­ми A-N и O-Z и ска­зал: "В Стране Оз".

Стра­на Оз – это стра­на меч­ты, про­ти­во­по­став­лен­ная ав­то­ром ис­сох­шей, се­рой кан­зас­ской пре­рии, от­ку­да на­чи­на­ют­ся пу­те­ше­ствия ге­ро­и­ни, де­воч­ки До­ро­ти. При­ду­ман­ный ав­то­ром мир со­еди­нил в се­бе тра­ди­ци­он­ные ат­ри­бу­ты ска­зоч­но­го фольк­ло­ра с кон­крет­ны­ми при­ме­ра­ми аме­ри­кан­ско­го сель­ско­го бы­та. В стране Оз нет бо­га­тых и бед­ных, нет де­нег, войн, бо­лез­ней, жизнь здесь – празд­ник об­щи­тель­но­сти и дру­же­лю­бия.

Ба­ум экс­пе­ри­мен­ти­ро­вал с но­вы­ми ска­зоч­ны­ми сю­же­та­ми о необык­но­вен­ных при­клю­че­ни­ях де­воч­ки Трот и ста­ро­го мо­ря­ка Ка­пи­та­на Бил­ла в мор­ской пу­чине и в под­не­бе­сье. Но кни­ги эти - «Мор­ские феи» (1911) и «Ост­ров на небе­сах» (1912) - при­нять в ка­че­стве за­ме­ны сказ­кам о Стране Оз чи­та­те­ли от­ка­за­лись. В кон­це кон­цов, ав­тор вы­нуж­ден был «под­се­лить» сво­их но­вых ге­ро­ев ко дво­ру прин­цес­сы Озмы и уста­но­вить с ним "те­ле­граф­ную связь".

Ба­ум по­нял, что его судь­ба - быть «при­двор­ным ис­то­ри­ком Оз», и свой долг в даль­ней­шем ис­пол­нял пунк­ту­аль­но: но­вая сказ­ка об Оз ста­ла его тра­ди­ци­он­ным рож­де­ствен­ским по­дар­ком аме­ри­кан­ским де­тям. Так по­яви­лась «Лос­ку­туш­ка из Стра­ны Оз» (1915), «Ри­ки­тинк в Стране Оз» (1916), «Про­пав­шая прин­цес­са Стра­ны Оз» (1917), «Же­лез­ный Дро­во­сек из Стра­ны Оз» (1918), «Вол­шеб­ство Стра­ны Оз» (1919) и «Глин­да из Стра­ны Оз» (1920).

Сказ­ки Ба­у­ма мно­го раз экра­ни­зи­ро­ва­лись и ста­ви­лись на сцене. Вол­шеб­ная сказ­ка Ба­у­ма быст­ро раз­ле­те­лась по све­ту. Ее пе­ре­ве­ли на несколь­ко язы­ков. Алек­сандр Ме­лен­тье­вич Вол­ков, взяв за ос­но­ву «са­гу» Ба­у­ма, пе­ре­ло­жил ее по-сво­е­му и «Вол­шеб­ник Изу­мруд­но­го го­ро­да» по­явил­ся на книж­ной пол­ке в 1939 го­ду.

Л. Фр­энк Ба­ум со­чи­нял не толь­ко под сво­им име­нем, но и под се­мью псев­до­ни­ма­ми, при­чём три из них бы­ли жен­ски­ми. На­при­мер, по­пуляр­ный цикл «Пле­мян­ни­цы тё­ти Джейн» он из­да­вал как Эдит Ван Дайн.

Ти­ней­дже­рам раз­ных по­лов Ба­ум пред­ла­гал се­рии про Сэ­ма Сти­ла и пле­мян­ниц тё­ти Джейн. Для ма­лень­ких де­тей у него имел­ся неза­ме­ни­мый Па­па Гусь.

По­пыт­ка Ба­у­ма вторг­нуть­ся на тер­ри­то­рию на­уч­ной фан­та­сти­ки бы­ла не слиш­ком удач­ной: ро­ман «Ключ Ко Всем Замкaм» (1901), ко­то­рый ав­тор на­звал «элек­три­че­ской сказ­кой», был ед­ва за­ме­чен кри­ти­ка­ми.

За 19 лет пи­са­тель­ской де­я­тель­но­сти Фр­энк на­пи­сал бо­лее 60 книг, 14 из них бы­ли по­свя­ще­ны «Вол­шеб­ной стране Оз», 24 кни­ги бы­ли на­пи­са­ны ис­клю­чи­тель­но для де­во­чек и 6 для маль­чи­ков.

Гри­го­рий Чхар­ти­шви­ли ро­дил­ся в неболь­шом го­род­ке Зе­ста­фо­ни (по дру­гим дан­ным - в Тби­ли­си), в се­мье офи­це­ра-ар­тил­ле­ри­ста Шал­вы Чхар­ти­шви­ли и учи­тель­ни­цы рус­ско­го язы­ка и ли­те­ра­ту­ры Бер­ты Иса­а­ков­ны Бра­зин­ской (1921—2007). В 1958 го­ду се­мья Чхар­ти­шви­ли пе­ре­еха­ла в Моск­ву.

За­кон­чил ис­то­ри­ко-фило­ло­ги­че­ское от­де­ле­ние Ин­сти­ту­та стран Азии и Аф­ри­ки (МГУ), име­ет ди­плом япо­но­ве­да.

Ра­бо­тал за­ме­сти­те­лем глав­но­го ре­дак­то­ра жур­на­ла «Ино­стран­ная ли­те­ра­ту­ра» (1999-2000), глав­ный ре­дак­тор 20-том­ной «Ан­то­ло­гии япон­ской ли­те­ра­ту­ры», пред­се­да­тель прав­ле­ния ме­га­про­ек­та «Пуш­кин­ская биб­лио­те­ка» (Фонд Со­ро­са).

С 1998 го­да Гри­го­рий Чхар­ти­шви­ли пи­шет ху­до­же­ствен­ную про­зу под псев­до­ни­мом «Бо­рис Аку­нин». Япон­ское сло­во «аку­нин» не име­ет адек­ват­но­го пе­ре­во­да на рус­ский язык. При­бли­зи­тель­но его мож­но пе­ре­ве­сти как «злой че­ло­век», «раз­бой­ник», «че­ло­век, не со­блю­да­ю­щий за­ко­нов». По­дроб­нее об этом сло­ве мож­но узнать в од­ной из книг Б.Аку­ни­на (Г.Чхар­ти­шви­ли) «Ал­маз­ная ко­лес­ни­ца». Кри­ти­че­ские и до­ку­мен­таль­ные ра­бо­ты Гри­го­рий Чхар­ти­шви­ли пуб­ли­ку­ет под сво­им на­сто­я­щим име­нем.

По­ми­мо при­нес­ших ему из­вест­ность ро­ма­нов и по­ве­стей из се­рии «При­клю­че­ния Эра­с­та Фандо­ри­на», Аку­нин со­здал книж­ные се­рии «При­клю­че­ния сест­ры Пе­ла­гии», «При­клю­че­ния ма­ги­стра», «Жан­ры», яв­ля­ет­ся со­ста­ви­те­лем сбор­ни­ка наи­бо­лее яр­ких про­из­ве­де­ний совре­мен­ных за­пад­ных бел­ле­три­стов «Ле­кар­ство от ску­ки».

Аку­нин не фан­таст, но у него есть со­вер­шен­но ти­пич­ное фан­та­сти­че­ское про­из­ве­де­ние, ко­то­рое на­зы­ва­ет­ся «Фан­та­сти­ка».

Чхар­ти­шви­ли - ла­у­ре­ат мно­го­чис­лен­ных пре­мий и кон­кур­сов, про­фес­сио­наль­ных на­град. В сен­тяб­ре 2000 го­да на Мос­ков­ской книж­ной яр­мар­ке он стал по­бе­ди­те­лем ор­га­ни­зо­ван­но­го га­зе­той "Ком­со­моль­ская прав­да" кон­кур­са "Ли­ца го­да" в но­ми­на­ции "Пи­са­тель го­да". Ла­у­ре­ат пре­мии "Ан­ти­бу­кер-2000" за луч­шее про­за­и­че­ское про­из­ве­де­ние "Ко­ро­на­ция".

За сце­на­рий филь­ма "Аза­зель" (ОРТ) Чхар­ти­шви­ли стал ла­у­ре­а­том на­цио­наль­но­го теле­ви­зи­он­но­го кон­кур­са "ТЭФИ-2002" в но­ми­на­ции "Луч­ший сце­на­рист".

В 2003 го­ду ро­ман «Аза­зель» по­пал в шорт-лист Бри­тан­ской Ас­со­ци­а­ции пи­са­те­лей-кри­ми­на­ли­стов в раз­де­ле «Зо­ло­той кин­жал».

«Жан­ры» — се­рия ро­ма­нов Бо­ри­са Аку­ни­на, в ко­то­рых пи­са­те­лем бы­ла пред­при­ня­та по­пыт­ка свое­об­раз­но­го экс­пе­ри­мен­та жан­ро­вой ли­те­ра­ту­ры, где каж­дый из ви­дов пред­став­лен от­дель­ным про­из­ве­де­ни­ем. В эту кол­лек­цию во­шли «Дет­ская кни­га», «Шпи­он­ский ро­ман», «Фан­та­сти­ка», «Квест» (ро­ман - ком­пью­тер­ная иг­ра). В чис­ле его про­из­ве­де­ний прес­са так­же упо­ми­на­ла "сбор­ник по­ли­ти­че­ской са­ти­ры" - цикл па­ро­дий­ной про­зы "Сказ­ки для иди­о­тов", а так­же цикл в экс­пе­ри­мен­таль­ном жан­ре ро­ма­на-ки­но "Смерть на бру­дер­шафт".

В 2008-2011 го­дах Чхар­ти­шви­ли на­пи­сал ряд книг под но­вы­ми псев­до­ни­ма­ми - Ан­ны Бо­ри­со­вой ("Там...", "Кре­а­тив­щик", "Vremena goda") и Ана­то­лия Брус­ни­ки­на. Под этим име­нем бы­ли опуб­ли­ко­ва­ны три ис­то­ри­че­ских ро­ма­на: «Де­вят­ный Спас», «Ге­рой ино­го вре­ме­ни» и «Бел­ло­на».

В сво­ем бло­ге ав­тор объ­яс­нял, что ему дав­но "хо­те­лось на­чать пи­сать бел­ле­три­сти­ку как-то по-дру­го­му", и "чтоб ни­ко­го не разо­ча­ро­вы­вать", ре­шил сде­лать это от чу­жо­го име­ни.

Ми­ха­ил Афа­на­сье­вич ро­дил­ся в Ки­е­ве в се­мье про­фес­со­ра Ки­ев­ской ду­хов­ной ака­де­мии.

Бес­спор­ное вли­я­ние на бу­ду­ще­го пи­са­те­ля сыг­ра­ла се­мья: твер­дая ру­ка ма­те­ри Вар­ва­ры Ми­хай­лов­ны, не склон­ной к со­мне­ни­ям по по­во­ду то­го, что есть доб­ро, а что — зло, об­ра­зо­ван­ность и тру­до­лю­бие от­ца. В се­мье ца­рил без­услов­ный ав­то­ри­тет зна­ния и пре­зре­ние к неве­же­ству. Се­мей­ные тра­ди­ции пе­ре­да­ны пи­са­те­лем в ро­мане «Бе­лая гвар­дия» (1924) в изоб­ра­же­нии укла­да до­ма Тур­би­ных.

В 1909 го­ду по окон­ча­нии гим­на­зии Бул­га­ков по­сту­пил на ме­ди­цин­ский фа­куль­тет Ки­ев­ско­го уни­вер­си­те­та. В 1916 го­ду, по­лу­чив ди­плом, ра­бо­тал вра­чом в се­ле Ни­коль­ское Смо­лен­ской гу­бер­нии, за­тем в г. Вязь­ме. Впе­чат­ле­ния тех лет лег­ли в ос­но­ву цик­ла рас­ска­зов «За­пис­ки юно­го вра­ча» (1925–1926).

Од­на из пер­вых пуб­ли­ци­сти­че­ских ста­тей пи­са­те­ля на­зы­ва­ет­ся «Гря­ду­щие пер­спек­ти­вы», в ко­то­рой ав­тор, не скры­ва­ю­щий при­вер­жен­но­сти бе­лой идее, про­ро­чит дол­гое от­ста­ва­ние Рос­сии от За­па­да.

Пер­вые дра­ма­тур­ги­че­ские опы­ты по­яви­лись во Вла­ди­кав­ка­зе: од­но­акт­ная юмо­рес­ка «Са­мо­обо­ро­на», «Па­риж­ские ком­му­на­ры», дра­ма «Бра­тья Тур­би­ны» и «Сы­но­вья мул­лы».

В по­ве­сти «За­пис­ки на ман­же­тах» (1923), ко­то­рая не бы­ла из­да­на при жиз­ни пи­са­те­ля, глав­ным ге­ро­ем яв­ля­ет­ся че­ло­век, по­доб­но Бул­га­ко­ву, при­е­хав­ший в Моск­ву, чтобы на­чать жизнь «с чи­сто­го ли­ста». Свое­об­раз­ным про­дол­же­ни­ем «За­пи­сок на ман­же­тах» яви­лась по­весть «Дья­во­ли­а­да» (1925). Ее глав­ный ге­рой, «ма­лень­кий че­ло­век» Ко­рот­ков, ока­зал­ся в са­мой гу­ще фан­тас­ма­го­ри­че­ской жиз­ни Моск­вы 1920-х го­дов и стал ее ле­то­пис­цем.

В Москве про­ис­хо­дит дей­ствие и дру­гих по­ве­стей Бул­га­ко­ва, на­пи­сан­ных в эти го­ды, – «Ро­ко­вые яй­ца» (1925) и «Со­ба­чье серд­це» (1925).

В 1925 го­ду М. А. Бул­га­ков опуб­ли­ко­вал в жур­на­ле «Рос­сия» ро­ман «Бе­лая гвар­дия» (непол­ный ва­ри­ант), ра­бо­ту над ко­то­рым на­чал еще во Вла­ди­кав­ка­зе. В цен­тре ро­ма­на — рас­пав­ша­я­ся се­мья, жив­шая в Ки­е­ве в «до­ме бе­ло­го ге­не­ра­ла». Тра­ге­дия граж­дан­ской вой­ны, разыг­ры­ва­ю­ща­я­ся в род­ном пи­са­те­лю Ки­е­ве, по­ка­за­на как тра­ге­дия не толь­ко на­ро­да в це­лом, но и «от­дель­но взя­той» се­мьи ин­тел­ли­ген­тов Тур­би­ных и их близ­ких дру­зей.

Пи­са­тель с лю­бо­вью рас­ска­зал об ат­мо­сфе­ре уют­но­го до­ма, в ко­то­ром «пы­шут жа­ром раз­ри­со­ван­ные из­раз­цы» и жи­вут лю­бя­щие друг дру­га лю­ди. Ге­рои ро­ма­на, рус­ские офи­це­ры, в пол­ной ме­ре об­ла­да­ют чув­ством че­сти и до­сто­ин­ства.

Пье­са «Дни Тур­би­ных», ко­то­рую ав­тор несколь­ко раз пе­ре­де­лы­вал, пред­став­ля­ла со­бою не ин­сце­ни­ров­ку ро­ма­на, а са­мо­сто­я­тель­ное дра­ма­тур­ги­че­ское про­из­ве­де­ние. Вско­ре по­сле «Дней Тур­би­ных» Бул­га­ков на­пи­сал две са­ти­ри­че­ские пье­сы о со­вет­ской жиз­ни 20-х – «Зой­ки­на квар­ти­ра» (1926), «Баг­ро­вый ост­ров» (1927) и дра­му о граж­дан­ской войне и пер­вой эми­гра­ции «Бег» (1928).

По­весть «Со­ба­чье серд­це», на­пи­сан­ная в 1925 го­ду, не бы­ла про­пу­ще­на в пе­чать и бы­ла на­пе­ча­та­на в Рос­сии лишь в го­ды пе­ре­строй­ки, в 1987 го­ду. Ее фра­зы неза­мед­ли­тель­но во­шли в уст­ную речь ин­тел­ли­гент­но­го че­ло­ве­ка: «раз­ру­ха не в кло­зе­тах, а в го­ло­вах», «семь ком­нат каж­дый уме­ет за­ни­мать», поз­же к ним при­ба­вит­ся и «осет­ри­на вто­рой све­же­сти», и «че­го не хва­тишь­ся, ни­че­го у вас нет», «прав­ду го­во­рить лег­ко и при­ят­но».

Вен­цом твор­че­ско­го пу­ти пи­са­те­ля стал ро­ман «Ма­стер и Мар­га­ри­та», при­нес­ший ав­то­ру по­смерт­ную ми­ро­вую сла­ву. В 1934 го­ду бы­ла со­зда­на пер­вая пол­ная ре­дак­ция тек­ста, по­лу­чив­ше­го в 1937 го­ду на­зва­ние «Ма­стер и Мар­га­ри­та». Ра­бо­та над ро­ма­ном бы­ла за­кон­че­на в фев­ра­ле 1940 го­да, за ме­сяц до смер­ти пи­са­те­ля. За го­ды ра­бо­ты над ро­ма­ном ав­тор­ская кон­цеп­ция су­ще­ствен­но из­ме­ни­лась – от са­ти­ри­че­ско­го ро­ма­на до фило­соф­ско­го про­из­ве­де­ния. Но толь­ко в 1967 го­ду ро­ман по­явил­ся в жур­на­ле «Москва». Мно­гие фра­зы из про­из­ве­де­ния пе­ре­шли в раз­ряд фра­зео­ло­гиз­мов: «Ру­ко­пи­си не го­рят»; «Квар­тир­ный во­прос толь­ко ис­пор­тил их» и др.

В се­ре­дине 1930-х го­дов Бул­га­ков на­пи­сал дра­му «По­след­ние дни» (1935), пье­су о Пуш­кине, ко­ме­дию «Иван Ва­си­лье­вич» (1934-1936) о гроз­ном ца­ре и ду­ра­ке-управ­до­ме; уто­пию «Бла­жен­ство» (1934) о сте­риль­ном и зло­ве­щем бу­ду­щем с же­лез­но рас­пла­ни­ро­ван­ны­ми же­ла­ни­я­ми лю­дей.

Ему, как про­дол­жа­те­лю луч­ших тра­ди­ций рус­ской и ми­ро­вой ли­те­ра­ту­ры, бы­ла свой­ствен­на боль за че­ло­ве­ка. Пи­са­тель при­ни­мал лишь ту ли­те­ра­ту­ру, ко­то­рая от­ра­жа­ла стра­да­ния ре­аль­ных ге­ро­ев. Идей­ным стерж­нем ли­те­ра­ту­ры для Бул­га­ко­ва был гу­ма­низм. А под­лин­ный гу­ма­низм про­из­ве­де­ний на­сто­я­ще­го ма­сте­ра до­рог и бли­зок чи­та­те­лю во все вре­ме­на.

«Но за­то мне по­да­рен ПРОЖЕКТОР.

Он вы­све­чи­ва­ет луч­шее в че­ло­ве­ке.

Да­же то, че­го он о се­бе не зна­ет.

Но я-то знаю. Я знаю!»

 Су­сан­на Ми­хай­лов­на.

Су­сан­на Ми­хай­лов­на Ге­ор­ги­ев­ская (урож­дён­ная Згут) ро­ди­лась в Одес­се.

В 1930 го­ду се­мья пе­ре­еха­ла в Ле­нин­град. Пи­са­тель­ни­ца сов­ме­ща­ла ра­бо­ту с уче­ньем и в 1936 го­ду окон­чи­ла Ин­сти­тут ино­стран­ных язы­ков. К на­ча­лу сво­е­го ли­те­ра­тур­но­го пу­ти она успе­ла по­бы­вать ак­три­сой в Ин­тер­на­цио­наль­ном те­ат­ре, пе­ре­вод­чи­цей сре­ди ино­стран­ных ра­бо­чих на за­во­де "Элек­тро­ап­па­рат", жур­на­лист­кой в га­зе­те "Пи­о­нер­ская прав­да". Она об­ща­лась с людь­ми раз­ных су­деб, про­фес­сий, на­цио­наль­но­стей: вот от­ку­да в ее пер­вых рас­ска­зах пор­ту­га­лец и негр, ра­бо­чий и ху­дож­ник.

Про­из­ве­де­ния С. Ге­ор­ги­ев­ской ста­ли по­яв­лять­ся в пе­ча­ти неза­дол­го до вой­ны. Пер­вым, в 1939 го­ду, в ле­нин­град­ском жур­на­ле "Чиж" был на­пе­ча­тан рас­сказ "Пет­руш­ка". Этот непри­тя­за­тель­ный рас­сказ о том, что драз­нить то­ва­ри­щей - нехо­ро­шо. За­ни­мал он все­го две стра­нич­ки. Ре­бя­та из дет­ско­го са­да драз­нят маль­чи­ка Пет­ри­ка: "Пет­руш­ка, сель­де­рюш­ка, в ого­ро­де вы­рос". Но вот в дет­ский сад при­хо­дит ку­коль­ник - "че­ло­век с пест­рой шир­мой". Вы­гля­ды­ва­ет из-за шир­мы Пет­руш­ка, по­ет и тан­цу­ет. Пред­став­ле­ние нра­вит­ся ре­бя­там, они про­сят, чтобы Пет­руш­ка остал­ся жить у них в дет­ском са­ду. То­гда маль­чик Пет­рик вспо­ми­на­ет о сво­ей оби­де. Он про­сит че­ло­ве­ка с шир­мой уне­сти Пет­руш­ку. "Уве­ди­те его ско­рей, уве­ди­те его, по­жа­луй­ста, а то ре­бя­та его за­драз­нят". И че­ло­век с шир­мой ухо­дит, уно­ся ку­кол.

В 1940 го­ду на­ря­ду с дет­ски­ми рас­ска­за­ми "Ля­гуш­ка", "Ка­мен­щик", "Как я ба­боч­ку ло­ви­ла" ста­ли по­яв­лять­ся рас­ска­зы для взрос­лых. Для взрос­лых бы­ли на­пи­са­ны "Ошиб­ка", "Со­сед­ка", "Дя­дя Ру­вим", "По­дру­ги", "Кла­ра", "То­ми Сно­ур".

А в сле­ду­ю­щем го­ду рас­ска­зов для ма­лы­шей С. Ге­ор­ги­ев­ская уже не пи­са­ла; на­пе­ча­та­ны бы­ли все­го лишь два ее рас­ска­за для взрос­лых: "Пес­ня о трех ба­ра­бан­щи­ках" и "Со­сед­ка" о пре­одо­ле­нии оди­но­че­ства, о люб­ви, ко­то­рая ока­зы­ва­ет­ся силь­нее са­мо­лю­бия и стра­ха.

В 1942 го­ду, во вре­мя Ве­ли­кой Оте­че­ствен­ной вой­ны, С. Ге­ор­ги­ев­ская по­шла доб­ро­воль­цем в ар­мию. Ее за­чис­ли­ли мат­ро­сом на Се­вер­ный флот. Удо­сто­е­на двух на­град: ме­да­ли "За от­ва­гу" и ор­де­на Оте­че­ствен­ной вой­ны 2-й сте­пе­ни.

Пер­вым про­из­ве­де­ни­ем С. Ге­ор­ги­ев­ской, по­явив­шим­ся в пе­ча­ти по­сле вой­ны, бы­ла по­весть для де­тей "Га­ли­на ма­ма" (1947). По­весть на­пи­са­на для до­школь­ни­ков, но рас­ска­зы­ва­ет­ся в ней не о пу­стя­ках, а о во­ин­ской доб­ле­сти, несколь­ко стра­ни­чек, о ма­лень­кой де­воч­ке Га­ле и о ее ге­ро­и­че­ской ма­ме.

Са­мое из­вест­ное из про­из­ве­де­ний С. Ге­ор­ги­ев­ской - по­весть "Ба­буш­ки­но мо­ре". Ко­гда чи­та­ешь эту по­весть, при­хо­дят на ум сло­ва Бо­ри­са Жит­ко­ва: "Дет­ское вре­мя со­всем не то, что у нас, у взрос­лых. Ко­гда вспо­ми­на­ешь не то что год, а ле­то ка­кое-ни­будь в дет­стве - це­лая эпо­ха. Сколь­ко при­мет­ных вех, эта­пов". Вот об этих-то "жар­ких но­во­стях", ко­то­рые при­но­сил ма­лень­кой го­род­ской де­воч­ке каж­дый день, про­ве­ден­ный ею в ры­бо­ло­вец­ком кол­хо­зе, о ле­те, сде­лав­шем­ся "ве­хой", це­лым "эта­пом" в ее ду­хов­ном и физи­че­ском раз­ви­тии, и на­пи­са­на кни­га С. Ге­ор­ги­ев­ской "Ба­буш­ки­но мо­ре".

Через "Га­ли­ну ма­му", "Сол­дат­ский но­жик", "Па­пи­ны ча­сы" С. Ге­ор­ги­ев­ская при­шла к "Ба­буш­ки­но­му мо­рю" и "От­ро­че­ству" - про­из­ве­де­ни­ям, где ду­шев­ный мир ге­ро­ев до­стиг та­кой пол­но­ты, что кни­ги эти по пра­ву мож­но на­звать кни­га­ми о ду­шев­ном бо­гат­стве че­ло­ве­ка. Та­кое в них раз­но­об­ра­зие со­бы­тий, столк­но­ве­ний, жиз­нен­но вер­ных ха­рак­те­ров, та­кой воль­ный ве­тер ду­ет в ли­цо их на­би­ра­ю­щим­ся сил ге­ро­ям, та­кой строй­ный мир тру­да и боль­шо­го бу­ду­ще­го от­кры­ва­ет­ся пе­ред ма­лень­ки­ми рас­ту­щи­ми людь­ми.

Об­ра­ща­ясь к ма­лень­ко­му чи­та­те­лю, пи­са­тель­ни­ца не де­ла­ет мир ма­лень­ким - нет, все в ее рас­ска­зах со­хра­ня­ет на­сто­я­щие раз­ме­ры, си­лу на­сто­я­щей прав­ды. От­но­ше­ния лю­дей так же бо­га­ты и мно­го­об­раз­ны, как они бы­ва­ют в жиз­ни. И под­лин­ны. ?лю во все вре­ме­на.

Вла­ди­слав Фе­ли­ци­а­но­вич ро­дил­ся в мос­ков­ской ин­тел­ли­гент­ной се­мье ху­дож­ни­ка-фо­то­гра­фа. Мать по­эта, Со­фья Яко­влев­на, бы­ла до­че­рью из­вест­но­го ев­рей­ско­го ли­те­ра­то­ра Я. А. Браф­ма­на. Хо­да­се­вич ра­но по­чув­ство­вал свое при­зва­ние, вы­брав ли­те­ра­ту­ру глав­ным за­ня­ти­ем жиз­ни. Уже в шесть лет со­чи­нил свои пер­вые сти­хи.

В юно­ше­стве «вос­пи­ты­вал­ся» на твор­че­стве сим­во­ли­стов, рос под их на­стро­е­ни­ем и уче­ни­че­ски под­ра­жал, но все же стал особ­ня­ком в ли­ри­че­ском сти­ле.

Окон­чил гим­на­зию, по­сту­пил в Мос­ков­ский Уни­вер­си­тет, сна­ча­ла на юри­ди­че­ский фа­куль­тет, а за­тем пе­ре­шел на ис­то­ри­ко-фило­ло­ги­че­ский.

Ок­тябрь­скую ре­во­лю­цию вна­ча­ле при­нял со сдер­жан­ной ра­до­стью: ак­тив­но участ­во­вал в ли­те­ра­тур­ной де­я­тель­но­сти со­вет­ской Рос­сии, но под впе­чат­ле­ни­ем от граж­дан­ской вой­ны был разо­ча­ро­ван в куль­тур­ном по­тен­ци­а­ле ре­во­лю­ции.

В 1922 го­ду уез­жа­ет за гра­ни­цу по ко­ман­ди­ров­ке от Нар­ком­про­са, где по­сте­пен­но при­хо­дит к ре­ше­нию не воз­вра­щать­ся в Рос­сию. Жил в Бер­лине, Пра­ге, ча­сто и по­дол­гу го­стил у Горь­ко­го в Сор­рен­та, а с 1925 го­да окон­ча­тель­но обос­но­вал­ся в при­го­ро­де Па­ри­жа, где про­жил че­тыр­на­дцать лет.

Пе­ча­тать­ся Хо­да­се­вич на­чал в 1905 го­ду.

Сбор­ни­ки «Мо­ло­дость» (1908) и вы­шед­ший позд­нее «Счаст­ли­вый до­мик» (1914) бы­ли доб­ро­же­ла­тель­но встре­че­ны чи­та­те­ля­ми и кри­ти­кой. Яс­ность сти­ха, чи­сто­та язы­ка, точ­ность в пе­ре­да­че мыс­ли вы­де­ли­ли Хо­да­се­ви­ча из ря­да но­вых по­э­ти­че­ских имен и опре­де­ли­ли его осо­бое ме­сто в рус­ской по­э­зии. За шесть лет, про­шед­шие от на­пи­са­ния «Мо­ло­до­сти» до «Счаст­ли­во­го до­ми­ка», Хо­да­се­вич стал про­фес­сио­наль­ным ли­те­ра­то­ром, за­ра­ба­ты­ва­ю­щим на жизнь пе­ре­во­да­ми, ре­цен­зи­я­ми, фе­лье­то­на­ми и др.

В 1914 го­ду бы­ла опуб­ли­ко­ва­на пер­вая ра­бо­та Хо­да­се­ви­ча о Пуш­кине («Пер­вый шаг Пуш­ки­на»), от­крыв­шая це­лую се­рию его «Пуш­ки­ни­а­ны». Ис­сле­до­ва­ни­ем жиз­ни и твор­че­ства ве­ли­ко­го рус­ско­го по­эта Хо­да­се­вич за­ни­мал­ся всю жизнь.

В 1920 го­ду вы­шел сбор­ник «Пу­тём зер­на» с од­но­имён­ным за­глав­ным сти­хо­тво­ре­ни­ем, в ко­то­ром есть та­кие стро­ки о 1917-м го­де:

И ты, моя стра­на, и ты, её на­род,

Умрёшь и ожи­вёшь, прой­дя сквозь этот год.

На­зва­ние кни­ги «Пу­тём зер­на» но­сит глу­бо­ко сим­во­ли­че­ский ха­рак­тер, вос­хо­дя­щий к еван­гель­ской прит­че о зерне, ко­то­рое долж­но уме­реть, чтобы вновь вос­крес­нуть. Эта кни­га вы­дви­ну­ла Хо­да­се­ви­ча в ряд наи­бо­лее зна­чи­тель­ных по­этов сво­е­го вре­ме­ни.

В 1922 го­ду вы­шел его сбор­ник «Тя­жё­лая ли­ра». Сим­во­лич­но и весь­ма ха­рак­тер­но для Хо­да­се­ви­ча, что внут­ри огра­ни­чен­но­го и стро­го­го «клас­си­циз­ма» жи­вут боль и стра­да­ние, вы­зван­ные не толь­ко лич­ны­ми со­бы­ти­я­ми той по­ры, но, по­жа­луй, глав­ным об­ра­зом, со­бы­ти­я­ми в стране, по­шед­шей, по мне­нию по­эта, по невер­но­му пу­ти.

С фев­ра­ля 1927 го­да до кон­ца жиз­ни воз­глав­лял ли­те­ра­тур­ный от­дел га­зе­ты «Воз­рож­де­ние». В том же го­ду вы­пу­стил «Со­бра­ние сти­хов» с но­вым цик­лом «Ев­ро­пей­ская ночь». По­сле это­го Хо­да­се­вич прак­ти­че­ски пе­ре­стал пи­сать сти­хи, уде­ляя вни­ма­ние кри­ти­ке, и вско­ре стал ве­ду­щим кри­ти­ком ли­те­ра­ту­ры рус­ско­го за­ру­бе­жья.

С 1928 го­да Хо­да­се­вич ра­бо­тал над ме­му­а­ра­ми: они во­шли в кни­гу «Некро­поль. Вос­по­ми­на­ния» (1939) — о Брю­со­ве, Бе­лом, близ­ком дру­ге мо­ло­дых лет по­эте Му­ни, Гу­милё­ве, Со­ло­гу­бе, Есе­нине, Горь­ком и дру­гих. На­пи­сал био­гра­фи­че­скую кни­гу «Дер­жа­вин».

Ве­чер­них окон свет жем­чуж­ный

За­стыл, недвиж­ный, на по­лу,

От­бро­сил к ли­цам блеск ненуж­ный

И в серд­це за­ост­рил иг­лу.

Мы ограж­да­лись тяж­ким ря­дом

 

Лю­дей и стен - и вновь, и вновь

Ка­ким неот­вра­ти­мым взгля­дом,

Яз­вя­щим жа­лом, тон­ким ядом

Впи­лась уста­лая лю­бовь!

 

Сло­ва, и клят­вы, и объ­я­тья

Ка­кой за­мкну­ли тес­ный круг,

И в нена­ви­дя­щем по­жа­тье

Как боль­но, боль­но - паль­цам рук!

 

Но нет, мол­ча­нья не на­ру­шим,

Чтоб клясть судь­бу твою, мою,

Лишь мол­ча, зу­бы стис­нув, ду­шим

Опять под­крав­шу­ю­ся к ду­шам

Лю­бовь - ве­чер­нюю змею.